Почему юрист бросил карьеру ради музыкальных инструментов

Изготовление казахских национальных инструментов — это узкоспециализированная область бизнеса. Одного мастерства здесь недостаточно; важно уметь находить клиентов и создавать репутацию, которая будет работать на мастера. Адиль Абдрахману в этом плане повезло: он продолжает семейное дело уже в четвертом поколении. Многие могут считать, что это простое занятие, но это не так. Создание качественного музыкального инструмента с красивым звучанием — это трудоемкий процесс, требующий глубоких знаний, навыков и специализированных инструментов. Адиль с радостью поделился с корреспондентом Kapital.kz деталями своей работы и рассказал, почему решил сменить профессию юриста на изготовление инструментов.

Мастер приглашает нас в свою небольшую, но уютную мастерскую. Все инструменты разложены аккуратно, на своих местах. Здесь и происходит основная работа.

— Адиль, почему вы решили заняться изготовлением казахских национальных музыкальных инструментов? Кто для вас стал примером?

— Мой отец — мастер национальных музыкальных инструментов, как и мой дед. Мои прадеды также были ремесленниками, изготавливавшими бытовые вещи. Я изучал юриспруденцию и окончил магистратуру в Великобритании. Работал по профессии, но почувствовал, что мне чего-то не хватает. В компании я разрабатывал договоры, заключал сделки, но не видел конечного результата своей работы. Захотелось заниматься делом, в котором можно было бы ежедневно видеть плоды своих трудов. Поэтому я решил попробовать семейное ремесло, чтобы перенять опыт отца. Теперь я вижу наши инструменты на концертах и понимаю, что они служат людям. Я ни о чем не жалею, даже о том, что оставил крупную позицию, о которой мечтал. Когда мечты сбываются, начинаешь смотреть шире и понимаешь, что нужно заниматься тем, что по душе.

— Что нужно, чтобы открыть свою мастерскую?

— В первую очередь, важен хороший наставник. Самостоятельное обучение занимает много времени и сил. Второе — это качественные инструменты для работы. Нужно знать, какие инструменты помогут сократить время работы. В-третьих, необходимо помещение для черновой работы, хранения инструментов, чтобы избежать излишней влаги и сохранить качество древесины. Все это складывается в начальный капитал.

Я сравниваю нашу работу с приобретением автомобиля: сначала покупаешь более дешевый, потом дороже. Так и с древесиной: сначала учишься на более дешевой, потом переходишь к более дорогой. Трудно назвать минимальный капитал, так как развитие в этой сфере возможно в нескольких направлениях: как одиночный мастер, семейное дело или с привлечением рабочей силы. Я пришел в это дело с нулевым капиталом, потому что отец подготовил все необходимое: оборудование, помещение, материалы. Он научил меня всему.

— Где вы берете сырье?

— Музыкальные инструменты в основном изготавливаются из древесины. Мы используем специальную технологию деревообработки: сушим, распиливаем, собираем, чистим, красим и лакируем дерево. Закупаем местную древесину, например, тянь-шаньскую ель из Алматы, которая идеально подходит для деки. За кубометр сейчас нужно заплатить 60-70 тыс. тенге. Зарубежная древесина дороже, что влияет на себестоимость инструмента.

Для корпуса используем твердые породы древесины, такие как клен. Традиционно казахские инструменты изготавливались из местных пород: яблоня, груша, урюк, арча. Мы также используем бук, палисандр, красное дерево, которые имеют красивую текстуру и цвет, не требующий покраски.

Также используем металлические струны, кости, конский волос и так далее. Для кобыза — конский волос, для деки — кожа крупного рогатого скота. Ранее использовали струны из козьих кишок и конского волоса, но из-за их природной хрупкости и подверженности изменениям при влажности и жаре они не удобны для музыкантов. Сейчас используем для домбры жилки, для шертере и других инструментов струны с металлической или нейлоновой обмоткой, стальные струны. Они долговечны и обеспечивают хороший звук, сохраняя казахское звучание.

— Что в этом деле самое важное?

— В изготовлении музыкальных инструментов я считаю важными несколько аспектов. Первое — добиться красивого и яркого звучания. Это главное. Второе — идти в ногу со временем: приобретать новые станки, использовать современные материалы, придерживаться новых стандартов качества. И, конечно, важно сохранять национальные особенности инструментов. Нельзя, например, добавить на домбру пять струн — это уже будет гитара.

Чтобы не отставать, приходится внедрять новшества. Но они минимальны, так как важно сохранить исконно казахский облик и звучание инструмента.

— Насколько в Казахстане велик рынок музыкальных инструментов? Есть ли крупные компании, с которыми вам приходится конкурировать?

— Я бы не сказал, что это крупный рынок. Население Казахстана небольшое, и музыкальными инструментами пользуются в основном казахи. Из-за рубежа покупают коллекционеры или казахская диаспора, но таких немного. Наши клиенты — это учащиеся музыкальных школ, студенты консерваторий, профессиональные музыканты.

Что касается конкурентов, то производство музыкальных инструментов развивается в Алматы и Астане. В Алматы есть две крупные компании и около 10 мастерских. Но в этой сфере остаются те, кто действительно хочет этим заниматься.

— Из чего складываются цена и себестоимость инструментов?

— Цена формируется из нескольких факторов. Во-первых, из материала. Мастер должен отбраковывать древесину с дефектами. У каждого материала своя стоимость. Также учитывается лакокрасочный материал, струны, механизмы, дизайн и время, потраченное на него. Мы стараемся каждый год вносить что-то новое. Самое важное — это звучание. Без него самый красивый инструмент не будет иметь ценности. Также важна узнаваемость мастера. Новые мастера начинают с 50-70 тысяч тенге.

Себестоимость складывается из материала и затраченного времени. Мы делаем акцент на качестве и тратим на это около недели. Точную себестоимость назвать сложно, так как все меняется. Мы всегда ищем способы упростить работу и снизить себестоимость. Некоторые механизмы мой отец придумывал после 40 лет опыта.

— Насколько прибыльно это дело?

— С каждым годом мастеров становится больше, но конкуренция пока не жесткая, что делает это дело привлекательным. Я зарабатываю не меньше, чем зарабатывал юристом. Прибыль зависит от умения продавать. Нужно знать, кому ты продаешь. Мы ориентируемся на профессионалов.

Сейчас можно найти домбру от 10 тысяч тенге. Кобыз и жетыгены стоят от 80 до 450 тысяч тенге. Мы устанавливаем цену, исходя из возможностей потребителей и спроса. Все зависит от рынка. Лето — это мертвый сезон, а с осени до зимы — активный. Средний показатель клиентов меняется год от года.

— Насколько велик ваш ассортимент?

— У нас 10 наименований инструментов: три вида шертера (альт, бас и контрабас), три вида кобызов (кыл кобыз, прима кобыз, альт кобыз), два вида домбры (двухструнная и трехструнная), жетыген и сыбызгы. Мы не делаем акцент на ударных и духовых инструментах. В основном на щипковых и смычковых. Мастера обычно специализируются на одном-двух инструментах, чтобы развивать свое мастерство.

— Планируете ли вы открыть специализированный магазин?

— Да, считаю это необходимым, если продолжать заниматься этим делом. Нужно учитывать средства и возможности. Если открывать магазин, то не только с инструментами, но и с аксессуарами для мастеров, чтобы человек мог сам собрать инструмент, как конструктор.